Украинская Зе-Реформация
31 октября 1517 г. Мартин Лютер обнародовал свои знаменитые 95 тезисов. Считается, что с этого момента формально началась история Реформации и Контрреформации.
Интересно, что обращался Лютер к своим коллегам, "классическим" богословам, а не к народным массам.
Смысловым ядром тезисов можно считать осуждение приватизации католической церковью "канала коммуникации" с абсолютом и отказ от услуг посредников между Богом и людьми.
2 августа 2019 года Андрей Богдан заявил, что Слуги народа не нуждаются в журналистах, чтобы общаться с украинцами. Он заявил буквально следующее:
"Классические журналисты привыкли именно себя осознавать как общество. Но, как доказала наша избирательная кампания, мы общаемся с обществом без посредников, без журналистов".
Не спешите упрекать меня в неуместности подобной аналогии. Хотя я и признаю некоторую ее провокативность... )
Вспомните, хотя бы как победил Трамп, против которого работали 90% либерально-демократических американских СМИ.
Журналисты и журналистика перестали быть священной коровой демократии. Общество давно осознало, что с независимой журналистикой дело обстоит также как и с отпущением грехов папскими индульгенциями.
Вопрос стоит шире: можно ли в принципе монетизировать любую обратную связь без последующего за этим негативного эффекта? Видимо, в социальной жизни существуют такие области, где схема "товар-деньги-товар" крайне неуместна, даже, если какое-то время кажется, что она хорошо работает.
В первую очередь - это области смысла, в которых формируются социальные связи.
За отчуждением от смысла следует отчуждение от вполне материальных вещей: средств производства, результатов труда, финансовых и природных ресурсов и т.д.
Можно соглашаться или нет с Максом Вебером, но "так совпало": именно протестантская этика дала толчок социальным революциям "длинного 16го века", которые сломали феодальные устои и открыли эпоху капитализма.
Если личность избавляется от посредников в общении с абсолютом, то она берет всю полноту ответственности за свою судьбу не только в отношениях с Богом, но и с природой, обществом, государством. Реформация создали иной тип личности - намного более эмансипированный и активный, чем в позднем феодализме. В результате революций и войн актором мировой истории стало "третье сословие".
Аналогии современного состояния мира с 17 веком , веком Тридцателетней войны и Вестфальского мира не новы.
В Украине Зе-реформация последовательно заявляет о планах по снижению роли различного рода "посредников". Националистическая идея десакрализируется, трендом становятся протестантская "простота" мировосприятия и "прагматизм", лишенный прежнего государственнического пафоса.
Закономерно, что журналисты в роли посредников между властью и обществом больше не нужны. Не нужны бюрократы как посредники между властью и государством. Не нужны по-большому счету и депутаты как посредники между народом и президентом, их роль теперь должна разительно отличаться от коллег предыдущих созывов... Чиновник, берущий взятки с бизнесмена, также отвратителен, как и священник, разрешающий грешить за долги. Феодально-олигархические монополии как еще один образчик извращенного посредничества тоже должны быть устранены. И т.п.
По крайней мере так выглядят сегодня в Украине майнстримные реформаторские установки. Что из этого смогут реализовать Зе-реформаторы, а что нет, не столь важно. Потому что события будут развиваться нелинейно. Между тезисами Лютера и Вестфальским договором прошло немало времени и бурных исторических событий.
Реформация и Контрреформация боролись долго, с переменным успехом и, в конечном итоге, сыграли в ничью, положив конец ранее формально единой имперской Европе.
В Украине, также, к слову, как и в странах ЕС, борьба унитарных и центробежных тенденций будет продолжаться на свой манер. И каждая будет искать для себе идеологическое обоснование и территориальную локализацию.
В любом случае патерналистские модели явно исчерпали себя. В новом мире зона "счастливой случайности" для пассионарного индивидуума будет расширяться за счет сужения зоны всеобщего социального комфорта.
Новый реформаторский мир не сулит большей стабильности, свободы, равентсва и справедливости, чем прежний. Скорее, даже наоборот. Но он создает для них новую смысловую формулу, пока еще не отлившуюся окончательно.